[9]
Вводя в научный лексикон авторский термин «homo creativus» (т. е. «человек креативный», «человек творческий»), мы руководствовались следующими соображениями: во-первых, в социологии, философии, социальной психологии и педагогике под креативностью подразумевается комплекс личностных характеристик (таких, как интересы, склонности, способности, потребности, мотивы), указывающих на мотивированность индивидов к творчеству, творческой деятельности [3]; во-вторых, предлагаемый нами термин органически вписывается в контуры терминологического поля «homo sociologicus» (т. е. «человека социологического») Р. Дарендорфа и может рассматриваться в качестве одного из вариантов его четвёртой разновидности «homo universalis» (т.е. «человека универсального») [13].
Не разделяя иронии социолога П. Вайзе по поводу отношения некоторых исследователей к «homo sociologicus» как социологическому феномену [1], мы считаем, что сам по себе данный термин вполне уместен, т.к. позволяет теоретизировать некоторые концептуальные положения, родившиеся прежде их теоретического обоснования, в конкретной социализирующей практике. Иными словами, «homo creativus» как разновидность «homo sociologicus» представляет собой индивида, удовлетворяющего свои потребности и преследующего свои цели в конкретных социально-творческих связях и взаимодействиях, подчинённых задачам творческой самоидентификации и творческой самореализации личности в социуме, в окружающем мире.
Объективность анализа проблемы творческой личности требует также научной оценки позиции публициста Е. Виноградова, провозгласившего в начале 90-х гг. ХХ века идею грядущего «homo genius» (т. е. «человека гениального») [2]. Этот термин вызывает определённое сомнение, поскольку трактуется только с т. зр. подверженности задатков индивидов и строения их мозга влиянию природной, физической среды, которую вполне возможно дополнить до кондиции (чаще всего субъективной, умозрительной) артифициальными манипуляциями и построениями. Иными словами, виноградовский «homo gеnius» формируется лишь на базе выдающихся биогенетических предпосылок, что совершенно не соответствует социологическим трактовкам человека – индивида – индивидуальности – личности. Таким образом, можно говорить об избыточности понятия «homo genius» для науки.
Интерпретация предложенного нами понятия «homo creativus», будучи сугубо социологической, учитывает – в рамках комплексного подхода – ряд концептуальных положений современной философии о природе человека – индивида – индивидуальности – личности, в частности, представления о человеке как синтетическом переполнении «панпсихического» и «панбиологического» (П. Тейяр де Шарден), как существе «естественном» и вместе с тем «сверхъестественном» (Ж. Маритен), а также учение о «болезни человеческой души», для которой творческий процесс должен явиться «той ценой, которую человек обязан уплатить для того, чтобы выжить как общественное животное» (Ж. Моно). Весьма актуальным, на наш взгляд, представляется рассуждение Ж. Пиаже о том, что все целостности, обладающие интегрированными («эмерджентными») свойствами, составляют органические целостности. При этом степень сложности отдельных компонентов соизмерима со сложностью всей системы, представляющей сложное динамическое единство, или комплекс, множество отдельных конкретных предметов.
Т. о., социализация – как способ включения индивидов в социальную среду – является неким комплексом, интегрирующим различные социальные институты и социальные процессы. «Homo creativus» – как конечный продукт воспитания, развития и абилитации индивидов посредством их творческой активизации – представляет собой достаточно сложный компонент социально обусловленных личностных позиций, ролей, статусов, коммуникаций, взаимодействий и т. п., возникающих и эволюционирующих в процессе социализации.