ЛАВРОВ Петр Лаврович
ЛАВРОВ Петр Лаврович
(1823 - 1900) - рус. социолог, основоположник субъективного направления. В работах «Очерки вопросов практической философии. Личность» (1860), «Важнейшие моменты в истории мысли» (1903) определяет социологию как науку о солидарности, ее формах и эволюции. Л. рассматривает личность как единственную исходную социальную реальность общества, являющегося сверхличностным, но не внеличностным бытием. Согласно Л. теория социального прогресса определяется представлением, что история как история мысли способствует преобразованию культуры в цивилизацию. Социальный прогресс обеспечивает развитие индивидуального и общественного сознания настолько, насколько оно не препятствует развитию солидарности, рост которой опирается на развитие сознания. Историческая эволюция, по Л., есть смена форм солидарности под воздействием критической мысли, вплоть до достижения сознательной солидарности, тождественной с социалистическим переустройством общества.
Источник: Социология Словарь-справочник. 2006 г.
ЛАВРОВ Петр Лаврович
1823-1900) - Русский социолог и философ. Социология, по Л., тиснеишим образом связана с историей. Предмет первой - формы проявления солидарности в обществе предмет второй - прогресс смены неповторяющихся явлений. Социологич. наблюдению подлежат: 1) "животные об-ва", в к-рых выработалось индивидуальное сознание; 2) существующие формы человеческого общежития; 3) обществ. идеалы как основа солидарности и справедливого об-ва; 4) практич. задачи, вытекающие из стремления личности осуществить свои идеалы. Социолог должен практиковать субъективный метод, т. е. уметь стать на место страждущих членов об-ва, а не бесстрастного постороннего наблюдателя обществ. механизма. Понимание об-ва воплощено в теории прогресса Л. Ведущей силой, "органом прогресса является личность, характеризующаяся критич. сознанием, стремлением к изменению застывших обществ. форм". В качестве побудительных причин деятельности человека Л. называет обычай, аффекты, интересы и убеждения. С возникновением критич. личностей начинается историч. жизнь человечества. Л. намечает следующие фазы борьбы за прогресс в об-ве: появление отдельных провозвестников новых идей; открытое выступление против царящего зла героич. одиночек - эпоха мученичества и жертв; организация партии, позволяющей одиноким критически мыслящим личностям превратиться в реальную силу путем завоевания на свою сторону "неизбежного союзника", "реальной почвы партии" - широких народных масс. С 80-х гг., отойдя от крайностей субъективной социологии, Л. начинает рассматривать личность и как члена "коллективного организма". В связи с этим меняется и трактовка соц. прогресса, понимаемого не только как рез-т деятельности критически мыслящей личности, но и как "усиление и расширение обществ. солидарности", достижение к-рой во всех сферах обществ. жизни - экономике, политике, нравственности, интеллектуальной деятельности - "единственная возможная цель прогресса". Соч.: Философия и социология. Избранные произведения. Т. 1-2. М., .1965. А.И. Черных
Источник: Российская социологическая энциклопедия
ЛАВРОВ Петр Лаврович
(1823-1900) — рус. социолог, один из основателей субъективной школы, рассматривавший личность как создателя и носителя нравственных идеалов и как силу, способную изменить обществ, формы. В работах «Исторические письма» (1870), «Формула прогресса Михайловского» (1870), «Задачи понимания истории» (1898), соц. прогресс рассматривался им как развитие личности в физическом, умственном и нравственном отношениях (1). Однако это трудновыполнимо для большинства, т.к. они каждый день ведут борьбу за выживание, живут по существующим в обществе обычаям и привычкам и неспособны критически осмыслить окружающую их действительность. Но есть меньшинство, к-рым созданы все благоприятные условия для жизни за счет большинства, обладающие критическим мышлением и являющиеся движущей силой истории. Согласно Л., задача этого меньшинства— содействие воплощению в обществ, формах истины и справедливости. Они могут определить те нравственные ориентиры, к к-рым необходимо стремиться, и побуждать об-во двигаться в этом направлении. Для того чтобы об-во было устойчивым, большинство должно доверять критически мыслящим личностям, а также должна существовать возможность перехода одаренных личностей из большинства в обеспеченное меньшинство. В качестве побудительных причин деятельности человека Л. называет обычай, аффекты, интересы и убеждения. Л. намечает следующие фазы борьбы за прогресс в обществе: 1) появление отдельных провозвестников новых идей, критическая личность начинает осознавать зло и действовать против него; 2) открытое выступление против зла героических одиночек; 3) завоевание на свою сторону союзника — широких народных масс (3). Л. рассматривает личность и как члена «коллективного организма» (2). В конце жизни у Л. уточняется трактовка соц. прогресса, к-рый стал пониматься не только как рез-т деятельности критически мыслящей личности, но и как усиление и расширение обществ, солидарности. Достижение такой солидарности во всех сферах обществ, жизни стало рассматриваться как «единственно возможная цель прогресса» (3).
Лит.: 1) Волков Ю.Г., Мостовая И.В. Социология. М., 1998; 2) Новикова С.С. История развития социологии в России. М., 1996; 3) Социологическая мысль в России. Я , 1978. О.Ю. Посухова
Лит.: 1) Волков Ю.Г., Мостовая И.В. Социология. М., 1998; 2) Новикова С.С. История развития социологии в России. М., 1996; 3) Социологическая мысль в России. Я , 1978. О.Ю. Посухова
Источник: Социология. Краткий тематический словарь. Феникс. 2001
ЛАВРОВ ПЕТР ЛАВРОВИЧ
(1823–1900) Общественный деятель и основатель субъективной школы в России. Считал, что социология теснейшим образом связана с историей, а ее предмет — формы проявления солидарности в обществе. Первые социологические труды субъективной школы о социальной деятельности личности стали началом формирования русской социологической науки и ее отличительной особенностью. Цель исторического процесса — развитие солидарности, в ходе истории приобретающей все более разумные и целенаправленные формы. Отсюда характерный строй социального знания, основанного на единстве материализма, антропологизма и позитивизма. Антропологизм социального знания реализуется в “субъективном методе” как основа научной разработки разумного идеала будущего общественного устройства. Мысль реальна лишь в личности, следовательно, действительной силой исторического движения является критически мыслящая личность. При этом сущность истории — в усилении солидарности, т.е. в создании устойчивого и сбалансированного социального целого, общечеловеческой цивилизации. Ведущей силой, “органом прогресса является личность, характеризующаяся критическим сознанием, стремлением к изменению застывших общественных форм”.
В качестве побудительных причин деятельности человека Л. называет обычай, аффекты, интересы и убеждения. С возникновением критически мыслящих личностей начинается историческая жизнь человечества. Социолог должен практиковать субъективный метод, т.е. уметь стать на место страждущих членов общества, а не быть бесстрастным посторонним наблюдателем общественного механизма. С 1880-х гг., отойдя от крайностей субъективной социологии, Л. начинает рассматривать личность и как члена “коллективного организма”.
В связи с этим меняется и трактовка социального прогресса, понимаемого не только как результат деятельности критически мыслящей личности, но и как “усиление и расширение общественной солидарности”, достижение которой во всех сферах общественной жизни — экономике, политике, нравственности, интеллектуальной деятельности — “единственная возможная цель прогресса”. Заслугой Л. является теория личности, на основе которой им была создана первая в истории мировой науки и до сих пор во многом непревзойденная теория интеллигенции. При оценке роли интеллигенции ученый обратил внимание на ее особое положение по отношению ко всему народу не только с точки зрения выполняемой ею исторической миссии, но и в плане той ответственности, которая налагается на нее происхождением. Отсюда рождается теория неоплатного долга интеллигенции перед народом, благодаря жертвенному труду которого она получила образование и все необходимые условия для служения высшему благу.
В качестве побудительных причин деятельности человека Л. называет обычай, аффекты, интересы и убеждения. С возникновением критически мыслящих личностей начинается историческая жизнь человечества. Социолог должен практиковать субъективный метод, т.е. уметь стать на место страждущих членов общества, а не быть бесстрастным посторонним наблюдателем общественного механизма. С 1880-х гг., отойдя от крайностей субъективной социологии, Л. начинает рассматривать личность и как члена “коллективного организма”.
В связи с этим меняется и трактовка социального прогресса, понимаемого не только как результат деятельности критически мыслящей личности, но и как “усиление и расширение общественной солидарности”, достижение которой во всех сферах общественной жизни — экономике, политике, нравственности, интеллектуальной деятельности — “единственная возможная цель прогресса”. Заслугой Л. является теория личности, на основе которой им была создана первая в истории мировой науки и до сих пор во многом непревзойденная теория интеллигенции. При оценке роли интеллигенции ученый обратил внимание на ее особое положение по отношению ко всему народу не только с точки зрения выполняемой ею исторической миссии, но и в плане той ответственности, которая налагается на нее происхождением. Отсюда рождается теория неоплатного долга интеллигенции перед народом, благодаря жертвенному труду которого она получила образование и все необходимые условия для служения высшему благу.
Источник: Словарь-справочник по социологии. 2018
Петр Лаврович Лавров
(1823– 1900) — русский социолог, философ, публицист, представитель субъективного направления в социологии. Восприняв позитивистскую направленность идей Конта, Лавров считал, что социология является самостоятельной наукой и занимает центральное место среди таких основных общественных наук, как история, антропология, психология, этика. Для него, также как и для Конта, социология выступала «завершением системы наук» о человеке и обществе. Социология, по его мнению, опирается на законы предшествующих областей как на готовые данные, но «свои знания отыскивает другим путем». В посмертно изданной работе «Важнейшие моменты в истории мысли» (1903) социология определяется им как наука, «изучающая и группирующая повторяющиеся факты солидарности между особями человеческого общества и стремящаяся открыть его законы». Особое внимание Лавров уделил рассмотрению вопроса о различии между социологией и историей. С его точки зрения, социология — наука феноменологическая. Она так же, как физика, биология, психология, этика изучает повторяющиеся явления. История же — наука морфологическая, так как она наряду с астрономией и геометрией изучает уникальные, неповторимые явления. В социологии Лавров видел науку абстрактную, а в истории — конкретную.
Предметом исторической науки он считал вопросы о переходе одного из неповторяющихся «фазисов эволюции мысли и жизни в другой фазис». Предмет исследования социологии — «формы проявления, усиления и ослабления солидарности между сознательными органическими особями». Единственное, что объединяет социологию и историю, — это использование ими субъективного метода. Основы субъективного метода в социологии Лавров разработал в своем основном социологическом произведении «Исторические письма». Сам термин «субъективный метод» Лавров заимствовал у Конта. Однако, с точки зрения русского социолога, научное познание требует безусловного объективизма и субъективный произвол в любой его форме: «субъективизм личного аффекта», «логический субъективизм» и «субъективизм неведения» является недопустимым. Необходимость субъективного метода в социологии он объяснял тем, что, во-первых, исследователь, изучая общественные явления, вынужден давать им субъективную оценку, так как он «сам человек, и не может ни на мгновение выделиться из процессов для него характерных». Во-вторых, вырабатывая идеальные модели общежития для людей и ища средства их эффективного осуществления, исследователь всегда судит «субъективно, по своему взгляду на нравственные идеалы, да иначе и судить не может». По мнению Лаврова, с помощью субъективного метода социолог может устанавливать важность (неважность), нормальность (ненормальность), желательность (нежелательность) любого общественного явления и процесса. Субъективный метод помогает приблизиться к пониманию истории и выступает как применение нравственных критериев к социальным явлениям и историческому развитию в целом. Признавая главным методом социологии как феноменологической науки объективный метод, Лавров субъективному методу в социологии отводил роль дополнительного. Социологическому исследованию, по мнению Лаврова, подлежат: — проточеловеческие сообщества, в которых выработалось индивидуальное сознание; — существующие формы человеческого общежития; — общественные идеалы как основа солидарности и справедливого общества; — практические задачи, вытекающие из стремления личности осуществить свои идеалы. (Русская философия: Энциклопедия. — М.: Книжный клуб «Книговек», 2014. С. 314–315.)
Предметом исторической науки он считал вопросы о переходе одного из неповторяющихся «фазисов эволюции мысли и жизни в другой фазис». Предмет исследования социологии — «формы проявления, усиления и ослабления солидарности между сознательными органическими особями». Единственное, что объединяет социологию и историю, — это использование ими субъективного метода. Основы субъективного метода в социологии Лавров разработал в своем основном социологическом произведении «Исторические письма». Сам термин «субъективный метод» Лавров заимствовал у Конта. Однако, с точки зрения русского социолога, научное познание требует безусловного объективизма и субъективный произвол в любой его форме: «субъективизм личного аффекта», «логический субъективизм» и «субъективизм неведения» является недопустимым. Необходимость субъективного метода в социологии он объяснял тем, что, во-первых, исследователь, изучая общественные явления, вынужден давать им субъективную оценку, так как он «сам человек, и не может ни на мгновение выделиться из процессов для него характерных». Во-вторых, вырабатывая идеальные модели общежития для людей и ища средства их эффективного осуществления, исследователь всегда судит «субъективно, по своему взгляду на нравственные идеалы, да иначе и судить не может». По мнению Лаврова, с помощью субъективного метода социолог может устанавливать важность (неважность), нормальность (ненормальность), желательность (нежелательность) любого общественного явления и процесса. Субъективный метод помогает приблизиться к пониманию истории и выступает как применение нравственных критериев к социальным явлениям и историческому развитию в целом. Признавая главным методом социологии как феноменологической науки объективный метод, Лавров субъективному методу в социологии отводил роль дополнительного. Социологическому исследованию, по мнению Лаврова, подлежат: — проточеловеческие сообщества, в которых выработалось индивидуальное сознание; — существующие формы человеческого общежития; — общественные идеалы как основа солидарности и справедливого общества; — практические задачи, вытекающие из стремления личности осуществить свои идеалы. (Русская философия: Энциклопедия. — М.: Книжный клуб «Книговек», 2014. С. 314–315.)
Источник: Социология в лицах и терминах 2017
ЛАВРОВ Петр Лаврович
1823-1900) - русский социолог, публицист, идеолог народничества 1860-х; в начале своей духовной карьеры - профессор математики. В 1868-1869 опубликовал "Исторические письма", ставшие настольной книгой радикальной молодежи России. С 1870 - за границей, издает газету "Вперед!".
Как ученый и мыслитель стремился к интегральному философскому синтезу всего, доступного человеческому познанию. По своим взглядам был близок к левому гегельянству и особенно позитивизму; к идеям последнего пришел самостоятельно еще до знакомства с Контом. Позитивизм рассматривался Л. не столько как философия, сколько как научный метод решения задач социальной науки. Характерный для взглядов Л. примат этики (практической философии) и сознания нравственного долга выразился в фундаментальной характеристике его мировоззрения - антропологизме: идее "цельного человека" как единственной реальности. С точки зрения антропологизма, невозможно познать сущность вещей и определить подлинную реальность, можно только гармонически объединить мир явлений, исходя из принципа скептицизма (критичности), не распространяющегося, однако, на область практической философии, где личность сознает себя свободной (хотя объективно, генетически это не так) и потому ответственной перед собой. Иными словами, антропологизм Л. оборачивается этическим имманентизмом: реально только то, в чем человеку дано действовать, т.е. история, движущей силой которой является мысль человека, открывающая простор для свободы. Тайна бытия сосредоточена в человеке, в его моральном сознании, а потому человек как неразделенное целое и является предметом философии, что делает неприемлемыми все традиционные философские школы (материализм, спиритуализм). Высший уровень философии - философия в жизни как единство нравственного идеала и действия. В этом пункте философия перерастает у Л. в социологию.
Л. считается основоположником социологии на русской почве, первым русским социологом. Рассматривая социологию в качестве завершения системы наук (антропологии) и отличая ее от исторической науки (сосредоточенной на социальной динамике), Л. определяет ее как науку о солидарности, ее формах и эволюции. Солидарность есть общность привычек, интересов, аффектов или убеждений, совпадение личного интереса с интересом общественным. Нужно не только теоретически исследовать явления солидарности, но и решить практическую задачу ее осуществления, что приводит Л. к выводу о наличии в социологии особого субъективного метода, выражающегося в неизбежной оценке любого исследуемого социального явления с точки зрения определенного нравственного идеала. В этом выявляется этическая доминанта социологии Л., фактически выступившего предшественником неокантианского подхода к обществу. Не принимая органицистских трактовок общества (Спенсер, Маркс), Л., считая личность единственной и исходной социальной реальностью, не отрицает реальность общества, которое, являясь сверхличным бытием, не может быть, однако, внеличным. Личности противостоит не общество как таковое, а культура в качестве совокупности склонных к застою социальных форм. История есть процесс переработки культуры мыслью с целью создания социальных форм, способствующих развитию индивида. А поскольку сознание существует только в человеке и не все люди в силу разных причин могут достичь высокого уровня самосознания, то реальными субъектами истории являются "критически мыслящие личности", способные выработать в себе высший нравственный идеал. Анализируя социальную мотивацию, Л. определяет в качестве высшего мотива потребность в развитии, которая наиболее присуща именно критически мыслящим личностям. Очевиден, т.обр., сугубый интеллектуализм Л. в понимании личности, к тому же он так и не смог найти выход из дуализма физической и этической детерминации индивида (особенно в поздних трудах, где Л. от рассуждений об идеальной личности обращается к анализу реального исторического процесса ее становления).
Философия истории Л. представляет собой теорию прогресса. Исходя из того, что история есть в конечном счете история мысли, посредством которой культура перерабатывается в цивилизацию, Л. дает следующую итоговую "формулу прогресса": прогресс есть рост общественного сознания и сознания индивидов, насколько они не препятствуют развитию солидарности, и рост солидарности, насколько она не препятствует развитию сознания и опирается на него. Историческая эволюция выступает как смена (под воздействием критической мысли) форм солидарности вплоть до достижения сознательной солидарности, совпадающей с социалистическим переустройством общества. В политической проекции взгляды Л. характеризуются критикой революционного авантюризма.
Другие сочинения Л.: "Очерки вопросов практической философии. I. Личность" (1860); "Три беседы о современном значении философии" (1861); "Опыт истории мысли. Т. 1. Вып. 1" (1875); "Очерк эволюции человеческой мысли" (1898); "Задачи понимания истории" (1898); "Важнейшие моменты в истории мысли" (1903); "Современное учение о нравственности и ее история" (1903-1904); "Этюды о западной литературе" (1923) и др.
Г.Я. Миненков
Как ученый и мыслитель стремился к интегральному философскому синтезу всего, доступного человеческому познанию. По своим взглядам был близок к левому гегельянству и особенно позитивизму; к идеям последнего пришел самостоятельно еще до знакомства с Контом. Позитивизм рассматривался Л. не столько как философия, сколько как научный метод решения задач социальной науки. Характерный для взглядов Л. примат этики (практической философии) и сознания нравственного долга выразился в фундаментальной характеристике его мировоззрения - антропологизме: идее "цельного человека" как единственной реальности. С точки зрения антропологизма, невозможно познать сущность вещей и определить подлинную реальность, можно только гармонически объединить мир явлений, исходя из принципа скептицизма (критичности), не распространяющегося, однако, на область практической философии, где личность сознает себя свободной (хотя объективно, генетически это не так) и потому ответственной перед собой. Иными словами, антропологизм Л. оборачивается этическим имманентизмом: реально только то, в чем человеку дано действовать, т.е. история, движущей силой которой является мысль человека, открывающая простор для свободы. Тайна бытия сосредоточена в человеке, в его моральном сознании, а потому человек как неразделенное целое и является предметом философии, что делает неприемлемыми все традиционные философские школы (материализм, спиритуализм). Высший уровень философии - философия в жизни как единство нравственного идеала и действия. В этом пункте философия перерастает у Л. в социологию.
Л. считается основоположником социологии на русской почве, первым русским социологом. Рассматривая социологию в качестве завершения системы наук (антропологии) и отличая ее от исторической науки (сосредоточенной на социальной динамике), Л. определяет ее как науку о солидарности, ее формах и эволюции. Солидарность есть общность привычек, интересов, аффектов или убеждений, совпадение личного интереса с интересом общественным. Нужно не только теоретически исследовать явления солидарности, но и решить практическую задачу ее осуществления, что приводит Л. к выводу о наличии в социологии особого субъективного метода, выражающегося в неизбежной оценке любого исследуемого социального явления с точки зрения определенного нравственного идеала. В этом выявляется этическая доминанта социологии Л., фактически выступившего предшественником неокантианского подхода к обществу. Не принимая органицистских трактовок общества (Спенсер, Маркс), Л., считая личность единственной и исходной социальной реальностью, не отрицает реальность общества, которое, являясь сверхличным бытием, не может быть, однако, внеличным. Личности противостоит не общество как таковое, а культура в качестве совокупности склонных к застою социальных форм. История есть процесс переработки культуры мыслью с целью создания социальных форм, способствующих развитию индивида. А поскольку сознание существует только в человеке и не все люди в силу разных причин могут достичь высокого уровня самосознания, то реальными субъектами истории являются "критически мыслящие личности", способные выработать в себе высший нравственный идеал. Анализируя социальную мотивацию, Л. определяет в качестве высшего мотива потребность в развитии, которая наиболее присуща именно критически мыслящим личностям. Очевиден, т.обр., сугубый интеллектуализм Л. в понимании личности, к тому же он так и не смог найти выход из дуализма физической и этической детерминации индивида (особенно в поздних трудах, где Л. от рассуждений об идеальной личности обращается к анализу реального исторического процесса ее становления).
Философия истории Л. представляет собой теорию прогресса. Исходя из того, что история есть в конечном счете история мысли, посредством которой культура перерабатывается в цивилизацию, Л. дает следующую итоговую "формулу прогресса": прогресс есть рост общественного сознания и сознания индивидов, насколько они не препятствуют развитию солидарности, и рост солидарности, насколько она не препятствует развитию сознания и опирается на него. Историческая эволюция выступает как смена (под воздействием критической мысли) форм солидарности вплоть до достижения сознательной солидарности, совпадающей с социалистическим переустройством общества. В политической проекции взгляды Л. характеризуются критикой революционного авантюризма.
Другие сочинения Л.: "Очерки вопросов практической философии. I. Личность" (1860); "Три беседы о современном значении философии" (1861); "Опыт истории мысли. Т. 1. Вып. 1" (1875); "Очерк эволюции человеческой мысли" (1898); "Задачи понимания истории" (1898); "Важнейшие моменты в истории мысли" (1903); "Современное учение о нравственности и ее история" (1903-1904); "Этюды о западной литературе" (1923) и др.
Г.Я. Миненков
Источник: Социология: энциклопедия
ЛАВРОВ Петр Лаврович
(1823--1900) - русский философ, один из основоположников социологии в России. Окончил Артиллерийское училище в Санкт-Петербурге (1842), в 1844-1866 гг. преподавал математику в военных учебных заведениях, профессор Михайловской артиллерийской академии. В 1861-1863 гг. Л. был редактором «Энциклопедического словаря, составленного русскими учеными и литераторами», для которого написал несколько статей, в том числе посвященных вопросам религии. Участник революционного движения, с 1870 г. находился в эмиграции. Жил в основном во Франции, участвовал в деятельности социалистических организаций, редактировал журнал «Вестник Народной Воли». Многие его работы, издававшиеся в России, были опубликованы под различными псевдонимами. Занимался научной работой и публицистикой, был избран в состав парижского Антропологического общества. В круг его интересов входили философия и история мысли, антропология и этнография. В этой связи Л. неоднократно обращался к теме религии и общества. В теоретических трудах Л. стремился разработать систему единого знания о природе и обществе. Это намерение обусловило принятие им позитивистского подхода, при довольно критичном отношении к конкретным положениям теорий Конта и Спенсера. Хотя развернутого всестороннего изложения своих взглядов ему осуществить не удалось, отчасти в этом качестве выступила посмертно изданная работа «Важнейшие моменты в истории мысли» (1903). Природа и общество, как считал JL, находятся в постоянном эволюционном развитии. Но если природная эволюция предполагает объективные закономерности и повторяемость, то в жизни общества определяющим фактором прогресса выступает субъективное умственное и нравственное состояние индивидов. В человеке, по убеждению Л., нет разделения духовного и материального начал. Реальное бытие соответствует уровню этого единства, различному на каждой стадии эволюции. Движение от «зоологического» состояния к человеческому и дальнейшее развитие происходит под влиянием присущих людям потребностей: 1) потребность в материальных средствах существования (из нее возникают отношения собственности и экономика); 2) потребность в безопасности (порождает политику и государственную организацию); 3) потребность в «нервном возбуждении» (реализуется в многообразных формах духовной жизни, включая религию). Потребности получают осознанное мыслительное выражение, которое возникает индивидуально, но охватывает наиболее активные группы людей со сходными жизненными интересами и через их деятельность превращается в общественную силу. В результате взаимодействия критически мыслящих личностей с другими, гораздо более многочисленными, но пассивными и склонными к рутине слоями населения происходят социальные перемены, формируется новое общественное устройство. Вывод о влиянии активной человеческой мысли на содержание общественных процессов дополняется J1. анализом конкретных проявлений такого влияния. Прежде всего им исследуется ранняя стадия жизни человечества- «доисторическая». При ее рассмотрении, следуя подходу Конта, JT. указывает на феномен религии как исходное эволюционно развивающееся направление духовной жизни. Трактовка религии, ее происхождения и роли в жизни общества первоначально была изложена Л. в ряде научных статей 1860-х годов - «Мир богов немецких и северных народов» (рецензия на книгу В. Маннхардта, 1860), «Антропоморфизм и антропопатизм» (1862), «Несколько мыслей об истории мысли» (1867), «Развитие учения о мифических верованиях» (1867-1868). В этих работах основное внимание Л. уделил истокам религии, относя их к особенностям образа жизни и мировосприятия «доисторического» человечества. В качестве ранних форм религиозного мировоззрения Л. называет, подобно Конту, фетишизм и многобожие. Эти явления свидетельствуют, по его мнению, о поиске людьми способов выживания в природе и обществе и до определенного времени выступают как необходимые моменты существования. Наделение природного мира человеческими страстями и аффектами (так называемый антропопатизм), использование магии помогали приспособиться к среде обитания. Постепенно овладевая природой и чувствуя превосходство над ней, люди начинают переносить свои свойства уже на высшие существа антропоморфного образа (богов). В священных персонажах религий олицетворяются человеческие потребности. С помощью культа религиозного люди пытаются изменять природные или общественные процессы соответственно собственным интересам. В этом виде религия сопутствует цивилизации, т. е. входит в исторический период своей эволюции. Почитание богов требует обустройства святилищ, наличия специальных служителей и прочих признаков организации религиозной, которая превращается в важнейшее общественное учреждение.
Социальный смысл имеет и вероучение, поскольку любой догмат, по мнению Л., передает условия, в которых сложилось то или иное религиозное миросозерцание. Кроме того, история религий предстает как добровольное или насильственное распространение вероучений, их использование в конфликтах и других событиях общественной жизни, т. е. оказывается составляющей социальной истории. На разнообразии религий сказываются экономические и политические обстоятельства, деятельность одаренных личностей, особенности географии и климата и многое другое. Чем выше уровень духовных потребностей, тем сложнее выражающие их религиозные представления («роскошные цветки общественной мысли»). Потребность общества в моральном совершенстве приводит эволюцию религии к единобожию, при котором предметом идеализации становятся уже не физические свойства, а внутренний мир человека. Начиная с эпохи Нового времени цивилизация, по мнению Д., идет по светскому пути развития. Религия обнаруживает свою несовместимость с наукой, атрофируется и становится «патологическим настроением». В конечном счете, как утверждал Д., религия утратит свое значение как свидетельство реальности сверхъестественного, и ее наследие сохранится лишь в области творчества, художественных метафор и аллегорий, символических образов и т. п. Все фазисы эволюции религии, замечает Д., необходимо объяснять исходя из «условий исторической среды», но также и с учетом удержания на каждом из них «переживаний доисторического периода». Постоянным свойством религии, будь это древняя мифология или же изощренные догматические учения единобожия, остается то, что Л. называл понятием верования «в самом обширном значении». Это понятие обозначает общую направленность сознания на усвоение чего бы то ни было в качестве действительности, без точного подтверждения опытом или игнорируя имеющиеся опровержения. Для религии предметом верований становятся чудодейственные силы и божества.
Представления о них, возникшие естественным путем еще на ранней стадии, сохраняются в сознании «низших слоев общества» даже при наличии сложной догматики развитых религий. С помощью «народных верований » богословская мысль как бы переводится в более доступную для восприятия форму, хотя при этом «метафизический» смысл догмата остается за пределами понимания. С конца 1860-х годов в теоретических интересах Л. заметное место получает социология. В это время выходят его труды «Задачи позитивизма» (1868) и «Исторические письма» (1868-1869), содержащие характеристику общественных процессов и способов их научного изучения. Тема религии в них приобретает отчетливо оценочное звучание -Л. подчеркивает реакционность церкви, использование религии в интересах эксплуататорских классов, ее враждебность науке и пережиточность. Такие оценки были вызваны не только политической позицией Л. Сказалась и общая принципиальная установка, предложенная им в рамках так называемого субъективного метода. Согласно этой установке, общественные явления, в отличие от природных, не могут существовать вне отношения к ним индивидов. Поэтому исследователь общества не только имеет право, но и обязан формулировать оценочные суждения о предмете изучения. Предполагалось, что от произвола должны предохранить профессиональная компетентность и нравственная позиция исследователя. Критерием же достоинства общественного явления выступает его прогрессивность, под которой понималось совпадение личного развития индивидов с общественной солидарностью. Социология, по взглядам Л., должна стать наукой о солидарности сознательных личностей, формах и стадиях становления, условиях усиления или ослабления этой солидарности. В контексте такого объяснения религиозные верования представали в исторической изменчивости своих функций. Подробно об этом Л. высказался уже в эмиграции -в докладе на заседании Антропологического общества о сходстве древних культов с массовыми верованиями поздних времен и в лекции «Роль славян в истории мысли» (1872). Эволюция верований, с его точки зрении, идет по следующим фазисам: 1) полусознательные и полу инстинктивные естественные реакции доисторических людей на окружающую среду; 2) культы, отразившие устройство исторических цивилизаций; 3) догматические системы развитых религий (при которых возникает расхождение с «народными верованиями»); 4) вытеснение веры в сверхъестественное этическим содержанием (при сохранении религиозной формы); 5) существование религиозных представлений как элемента научного миропонимания (в виде гипотез, неполного или неразвернутого знания). Уже в третьем фазисе религия перестает быть инструментом общественной солидарности и начинается ее постепенное преодоление. Церковь, стремясь сохранить религию, превращается в реакционную организацию (на примере христианства Л. заявил это в статье 1874 г. «Хаос буржуазной цивилизации за последнее время»). Возникает конфликт «общества, как оно есть» (защищаемого церковью) и «общества, как оно должно быть» (этому сюжету Л. посвятил пространное рассуждение в книге «Опыт истории мысли», 1875). Указание на негативные свойства религии не отменяет, однако, необходимости научного изучения всех сторон религиозного присутствия в обществе. В статье «Теоретики сороковых годов в науке о верованиях» (1882) Л. обстоятельно и вполне взвешенно рассуждает о принципах и задачах социологического исследования явлений религии. В частности, речь идет о выяснении причин объединяющего или разъединяющего воздействия религии на отношения между людьми, затрагивается тема с ек т религиозных («сектаторство»), подробно излагается описание Контом социального содержания «теологической» стадии истории и оценивается его познавательное значение. Одним из последних трудов Л. стал очерк эволюции человеческой мысли с названием «Переживания доисторического периода» (1898). В нем ученый вполне определенно подчеркнул «преимущественно социологическое значение » функционирования религии в истории и современной жизни общества. Религия была представлена как эволюционирующее явление общественного мировоззрения. В овеществленной форме «обрядового комплекса» религия рассматривалась Л. как символ культурного единства наций и государств. Вновь был поставлен вопрос о присутствии «народных верований» доисторического происхождения во всех последующих фазисах религиозной эволюции и даже в общественных учреждениях «вполне светских» (имелся в виду феномен суеверия). Главной же максимой намеченного Л. пути социологического изучения религии можно считать его настоятельную рекомендацию исследователям «войти с неумолимым ножом науки в святилище веры».
Социальный смысл имеет и вероучение, поскольку любой догмат, по мнению Л., передает условия, в которых сложилось то или иное религиозное миросозерцание. Кроме того, история религий предстает как добровольное или насильственное распространение вероучений, их использование в конфликтах и других событиях общественной жизни, т. е. оказывается составляющей социальной истории. На разнообразии религий сказываются экономические и политические обстоятельства, деятельность одаренных личностей, особенности географии и климата и многое другое. Чем выше уровень духовных потребностей, тем сложнее выражающие их религиозные представления («роскошные цветки общественной мысли»). Потребность общества в моральном совершенстве приводит эволюцию религии к единобожию, при котором предметом идеализации становятся уже не физические свойства, а внутренний мир человека. Начиная с эпохи Нового времени цивилизация, по мнению Д., идет по светскому пути развития. Религия обнаруживает свою несовместимость с наукой, атрофируется и становится «патологическим настроением». В конечном счете, как утверждал Д., религия утратит свое значение как свидетельство реальности сверхъестественного, и ее наследие сохранится лишь в области творчества, художественных метафор и аллегорий, символических образов и т. п. Все фазисы эволюции религии, замечает Д., необходимо объяснять исходя из «условий исторической среды», но также и с учетом удержания на каждом из них «переживаний доисторического периода». Постоянным свойством религии, будь это древняя мифология или же изощренные догматические учения единобожия, остается то, что Л. называл понятием верования «в самом обширном значении». Это понятие обозначает общую направленность сознания на усвоение чего бы то ни было в качестве действительности, без точного подтверждения опытом или игнорируя имеющиеся опровержения. Для религии предметом верований становятся чудодейственные силы и божества.
Представления о них, возникшие естественным путем еще на ранней стадии, сохраняются в сознании «низших слоев общества» даже при наличии сложной догматики развитых религий. С помощью «народных верований » богословская мысль как бы переводится в более доступную для восприятия форму, хотя при этом «метафизический» смысл догмата остается за пределами понимания. С конца 1860-х годов в теоретических интересах Л. заметное место получает социология. В это время выходят его труды «Задачи позитивизма» (1868) и «Исторические письма» (1868-1869), содержащие характеристику общественных процессов и способов их научного изучения. Тема религии в них приобретает отчетливо оценочное звучание -Л. подчеркивает реакционность церкви, использование религии в интересах эксплуататорских классов, ее враждебность науке и пережиточность. Такие оценки были вызваны не только политической позицией Л. Сказалась и общая принципиальная установка, предложенная им в рамках так называемого субъективного метода. Согласно этой установке, общественные явления, в отличие от природных, не могут существовать вне отношения к ним индивидов. Поэтому исследователь общества не только имеет право, но и обязан формулировать оценочные суждения о предмете изучения. Предполагалось, что от произвола должны предохранить профессиональная компетентность и нравственная позиция исследователя. Критерием же достоинства общественного явления выступает его прогрессивность, под которой понималось совпадение личного развития индивидов с общественной солидарностью. Социология, по взглядам Л., должна стать наукой о солидарности сознательных личностей, формах и стадиях становления, условиях усиления или ослабления этой солидарности. В контексте такого объяснения религиозные верования представали в исторической изменчивости своих функций. Подробно об этом Л. высказался уже в эмиграции -в докладе на заседании Антропологического общества о сходстве древних культов с массовыми верованиями поздних времен и в лекции «Роль славян в истории мысли» (1872). Эволюция верований, с его точки зрении, идет по следующим фазисам: 1) полусознательные и полу инстинктивные естественные реакции доисторических людей на окружающую среду; 2) культы, отразившие устройство исторических цивилизаций; 3) догматические системы развитых религий (при которых возникает расхождение с «народными верованиями»); 4) вытеснение веры в сверхъестественное этическим содержанием (при сохранении религиозной формы); 5) существование религиозных представлений как элемента научного миропонимания (в виде гипотез, неполного или неразвернутого знания). Уже в третьем фазисе религия перестает быть инструментом общественной солидарности и начинается ее постепенное преодоление. Церковь, стремясь сохранить религию, превращается в реакционную организацию (на примере христианства Л. заявил это в статье 1874 г. «Хаос буржуазной цивилизации за последнее время»). Возникает конфликт «общества, как оно есть» (защищаемого церковью) и «общества, как оно должно быть» (этому сюжету Л. посвятил пространное рассуждение в книге «Опыт истории мысли», 1875). Указание на негативные свойства религии не отменяет, однако, необходимости научного изучения всех сторон религиозного присутствия в обществе. В статье «Теоретики сороковых годов в науке о верованиях» (1882) Л. обстоятельно и вполне взвешенно рассуждает о принципах и задачах социологического исследования явлений религии. В частности, речь идет о выяснении причин объединяющего или разъединяющего воздействия религии на отношения между людьми, затрагивается тема с ек т религиозных («сектаторство»), подробно излагается описание Контом социального содержания «теологической» стадии истории и оценивается его познавательное значение. Одним из последних трудов Л. стал очерк эволюции человеческой мысли с названием «Переживания доисторического периода» (1898). В нем ученый вполне определенно подчеркнул «преимущественно социологическое значение » функционирования религии в истории и современной жизни общества. Религия была представлена как эволюционирующее явление общественного мировоззрения. В овеществленной форме «обрядового комплекса» религия рассматривалась Л. как символ культурного единства наций и государств. Вновь был поставлен вопрос о присутствии «народных верований» доисторического происхождения во всех последующих фазисах религиозной эволюции и даже в общественных учреждениях «вполне светских» (имелся в виду феномен суеверия). Главной же максимой намеченного Л. пути социологического изучения религии можно считать его настоятельную рекомендацию исследователям «войти с неумолимым ножом науки в святилище веры».
Источник: Социология религии. Словарь.
