Харауэй Донна

(Haraway Donna, Хараўэй Дона) (род. 1944) — американский теоретик, внесла важный вклад в осмысление отношений людей и машин в обществе цифровых технологий благодаря разработке понятия «киборг», формируя свою концепцию в связи с идеями марксизма, феминизма и постмодернизма. Ее работы имеют междисциплинарный характер, поскольку в своих исследованиях Д. Харауэй совершает непрерывное движение между точными, социальными и гуманитарными науками. Эта позиция характеризует выбор ею предмета, а также интертекстуального сравнительного метода и терминологии. Д. Харауэй родилась в Денвере в 1944 г. в семье, имеющей ирландские корни, училась в католической школе, затем — в университете, где специализировалась по зоологии и философии, в частности интересовалась философией языка. Она защитила диссертацию по биологии (тема: «Кристаллы, структуры и поля: метафоры органицизма в эволюционной биологии двадцатого века»), посвятив ее роли научного языка в развитии знания. То есть с самого начала работы Д. Харауэй находились на пересечении проблем культуры, политики и точной науки. Политические ориентиры Д. Харауэй, которые являются импульсом для ее научного творчества, формировались в 1960-70-е гг., то есть в период антивьетнамских протестов в США, борьбы за гражданские права, в том числе таких групп, как: гей-движения и женские движения. Д. Харауэй сделала успешную академическую карьеру: Йельский университет, университет Гавайев, университет Дж. Хопкинса, университет Калифорнии в Санта-Крузе, где она работает с 1980 г. по настоящее время. Д. Харауэй читает курсы по феминистской теории, исследованиям женщин (women’s studies), культурным и историческим исследованиям науки и технологий. По мнению Д. Харауэй, нет никакого априори данного «естественного» тела с предписанными расовыми или сексуальными параметрами. Точно так же технология и знание не являются нейтральными, лежащими вне поля социальных отношений. Для Харауэй самость человека определяется тем, что делает человек. Она подчеркивает, что мы живем в мире связей, и это значит, что индивидуальность процессуальна, она может создаваться и разрушаться. Д. Харауэй в работе «Манифест для киборгов: наука, технология и социалистический феминизм в 1980-е гг.» приветствует постсовременное настроение всего «ненатуралистического». Она выступает за открывающиеся перспективы от смешения и пересечения границ и подчеркивает социальную ответственность за их строительство. Интенция этого текста — критика давнишнего, как она пишет, «прохудившегося» разделения между «человеком и животным», «живым организмом и машиной», «физическим и нефизическим». В нашем мире нет никаких раз и навсегда определенных акторов — будь то человек или машина, или какой-либо другой организм. Акторы появляются в отношениях и столкновениях на конкретных «участках истории». Так что нет никакой преддискурсивной идентичности для любого актора, включая «нечеловеков». Всё относительно, и наши границы формируются в процессе взаимодействий и дискурсивных определений. Более цитируемыми, как правило, оказываются первые страницы «Манифеста…», где автор высказывает радикальные идеи о сущности феномена «киборг», при этом острый критический анализ связи между ИКТ и глобальным капитализмом остается вне зоны внимания читателей. Между тем в «Манифесте…» Д. Харауэй пишет о появляющейся системе мирового порядка: мы переживаем движение от органического индустриального общества к полиморфной, информационной системе, от удобного старого иерархического доминирования до страшных новых сетей, которые можно назвать «информатикой доминирования». Термин «информатика доминирования» относится к сложному ряду политических и экономических событий второй половины XX столетия — внедрению информационных технологий во все отрасли промышленности, формированию мегакорпораций и глобальных интерправительственных режимов, ослаблению левой политической мобилизации под влиянием неолиберальной экономической стабильности со всеми заметными социокультурными последствиями этого. Для Д. Харауэй очевидно, что в мирах, заряженных микроэлектронной и биотехнологической политикой, подверглись реконфигурации не только политическая и экономическая жизнь, но также категории раса / этнос, пол / гендер, сознание / тело. «Манифест…» обусловлен этими изменениями и является ответом на дебаты 1980-х в кругах левых (марксистских и феминистских) ученых. В «Манифесте…» Д. Харауэй обосновывает, почему образ киборга необязательно враждебен. Наши тела — это карты власти и идентичности, и киборги не являются исключениями. Именно люди ответственны за границы между человеком и машиной, поэтому нельзя сказать, что инженерные изобретения доминируют или угрожают нам. Принятие такой точки зрения создает новый политический язык, более действенный в борьбе против «информатики доминирования», поскольку признав наше срастание с новыми технологиями и появление новых идентичностей, человечество легитимирует адекватные изменившемуся окружающему миру способы действий. Д. Харауэй подталкивает нас впитать положительный потенциал науки и техники. Она критически настроена по отношению к течению экофеминизма. Экофеминизм ратует за отказ от науки и технологии, закрепощающих женщин, в пользу возвращения к естественному состоянию. Хотя это звучит провокационно, но Д. Харауэй предпочитает быть «киборгом», то есть гибридом живого организма и технологии. Она обращает внимание на большой потенциал науки и техники, создающих новые значения и новые объекты, формирующих новые миры. Она с воодушевлением относится к трудно прогнозируемым эффектам современных технологий, в частности выступает за развитие гибридных объектов, произведенных биотехнологией. Генная инженерия, методы репродуктивной медицины и появление виртуального пространства — все это существенно преобразует традиционное понимание гендерной идентичности, а также вносит изменения в отношения женщин и технологии. Идеи Д. Харауэй оказали большое влияние на теорию новых медиа, в частности на понимание роли технологий коммуникации в изменениях социального определения пола. С именем Д. Харауэй связывают также движение киберфеминизма, сторонники которого в духе «Манифеста киборга» стараются использовать виртуальную среду для преодоления стереотипов женской технофобии.
Литература Haraway D. Manifesto for Cyborgs: Science, Technology and Socialist Feminism in the 1980s // Socialist Review. 1985. 15(2). Р. 65–107. (Работа переиздана в обновленной редакции, как: A Cyborg Manifesto: Science, Technology, and Socialist-feminism in the Late Twentieth Century // Simians, Cyborgs, and Women: The Reinvention of Nature. New York: Routledge, 1991. Р. 149–181.) Haraway D. Primate Visions: Gender, Race, and Nature in the World of Modern Science. New York and London: Routledge, 1989. Haraway D. The Companion Species Manifesto: Dogs, People, and Significant Otherness. Chicago: Prickly Paradigm Press, 2003. Haraway D. When Species Meet. Minneapolis: University of Minnesota Press, 2008. Campbell K. The Promise of Feminist Reflexivities: Developing Donna Haraway’s Project for Feminist Science Studies // Hypatia. 2004. Vol. 19, no. 1. P. 162–182. Prins B. The ethics of hybrid subjects: Feminist constructivism according to Donna Haraway // Science, Technology and Human Values. 1995. 20 (3). Р. 352–367. О. Сергеева