КАЙУЛ Роже

(1913-1978) - французский антрополог и социолог, писатель, член Французской Академии (с 1971 г.). Получил филологическое образование в Высшей Практической школе (Париж), учился у Мосса, занимался литературным творчеством как эссеист в сюрреалистическом направлении, с 1936 г. вел преподавательскую работу в ряде средних учебных заведений. В 1937 г. стал одним из основателей научного сообщества Коллеж социологии, в деятельности которого активно участвовал до начала Второй мировой войны. В 1939-1945 гг. жил и работал в Южной Америке (Аргентина, Бразилия). После войны продолжил научную и преподавательскую деятельность, долгое время (с 1949 г.) занимал различные должности в ЮНЕСКО. Проблематика религии и общества рассматривалась К. с позиций социологии религии Дюркгейма и его последователей, прежде всего - сквозь призму разрабатывавшейся ими концепции сакрального. Тема сакрального как предмета социологического познания стала одной из ведущих в научных исследованиях К. К ней он обратился уже в первой своей большой теоретической работе «Духовная необходимость, или О непрерывности мироздания » и развивал рассуждения о социальной природе сакрального датее в трудах «Миф и человек» (1938), «Вавилон» (1948), «Описание марксизма» (1950), «Четыре лекции по современной социологии» (1951), «Игры и люди» (1958), «Беллона, или Склонность к войне» (1961), «Инстинкты и общество. Очерк современной социологии» (1964) и др. В наиболее развернутой форме интерпретация сакрального представлена в трактате К. «Человек и сакральное ». Основная часть этой работы создавалась в конце 1930-х годов как будущая диссертация по социологии на тему общего соотношения сакрального и профанного. Диссертация не была защищена К., но в начале 1940 г. издана в виде книги с включением некоторых его докладов на заседаниях Коллежа социологии «Амбивалентность сакрального» (1938), «Трансгрессивное сакральное: Теория праздника» (1939). Позднее К. внес несколько дополнений в этот труд - «Пол и сакральное» (1942), «Игра и сакральное» (1946), «Война и сакральное» (1949), ставших предварительными набросками последующих самостоятельных исследований. К. отказывается от теологической и метафизической онтологизации сакрального как некой объективной сущности, равно как и от мистической трактовки сакрального в качестве действительного таинственного внутреннего содержания какого-либо объекта. В его понимании сакральное - это функциональное значение сверхобычных свойств, приписываемых людьми различным фактам реальности (личностям, вещам, строениям, моментам времени и пр.). В этом смысле сакральное подобно энергии, которой произвольно, в зависимости от доминирующей коллективной потребности, наделяется нечто в вещественном мире («мана», благодать и т. п.). Благодаря «наложению» сакральности на тот или иной объект общество получает средство упорядочивания своей жизни. Выявление сакрального вносит организованность в профанное бытие, структурируя его на основе отношений различных групп к сакральному. Оперирование сакральными предметами, в силу значительности последствий, строго регламентировано - оно предусматривает запреты, неприкосновенность и прочие регуляторы поведения. Это позволяет поддерживать стабильность в общественных отношениях (К. иллюстрирует свои объяснения примерами из области систем родства, сексуальной жизни, обмена и потребления). По мнению К., отношение к чему-либо как сакральному с наибольшей силой генерируется в моменты массовых действий при большой концентрации людей, когда коллективная потребность подавляет индивидуальное осмысление. Предмет сакрализации отрывается от профанной основы и начинает жить в массовом сознании в символически-образном виде. Он запечатлевается коллективной памятью и транслируется из поколения в поколение, пока обращение к нему остается функциональным, т. е. сохраняет убеждение в его способности к поддержанию упорядоченного социального целого. Аккумуляция в сакральной символической системе жизненно важных интересов и ожиданий общества превращает ее из продукта, воображения в инструмент действительного влияния на социальную реальность. Это обстоятельство не устраняется даже в случае рациональных - материалистических или меркантилистских- основ общественного устройства. И в таких обществах, полагал К., сакрализация и связанные с ней магические (см. Магия) практики также находят себе место - через харизматическое (см. Харизма) лидерство в политике, экзальтацию «сектантского духа» избранничества властвующих групп, периодическое преобладание воображаемого над реальностью в массовом сознании. Важным моментом в понимании сакрального К. считал раскрытие его амбивалентности в общественном сознании, т. е. представлений о сосуществовании двух фундаментальных состояний сакрального - святости и скверны. Умножение значений порождено сложным устройством профанного мира, неоднозначностью последствий его апелляции к сакральному. Общение с сакральным может оказаться не только необходимым способом «подпитки» благодатью и другими полезными явлениями, но и опасным занятием с непредсказуемыми губительными результатами. Поэтому общество должно избегать непрерывной связи с сакральным, совершая этот акт лишь кратковременно и с обязательным соблюдением выверенных процедур (в таком качестве К. рассматривает праздничную культуру, жертвоприношения и ритуальные «траты» накопленных благ, действия религиозные). В свете такой интерпретации религиозные системы выступают как санкционированный тем или иным обществом способ введения сакрального символического императива в профанную жизнь. Отношение к религии в обществе определяется тем, насколько она оказывается функциональной для сохранения и совершенствования сформировавшегося социального устройства.