КОБЁЦКИЙ Владимир Дмитриевич

(р. 1934) - российский исследователь религии, специалист по социологии религии. Окончил исторический факультет педагогического института в Ленинграде (1959) и аспирантуру Ленинградского государственного университета (1968), преподавал в этом университете до 1994 г., заведовал кафедрой истории и философии религии (1984-1989). С середины 1960-х до начала 1990-х годов К. активно участвовал в деятельности различных социологических групп, исследовавших состояние религиозности населения и его отношение к атеизму. В 1960-е годы внимание К. было обращено на выявление причин сохранения религиозной обрядности. Результатом его исследований стал вывод о несостоятельности мнения, будто обряд крещения утратил для советских людей религиозное значение и совершается лишь из-за отождествления с национальными традициями, для здравоохранительного эффекта либо по эстетическим соображениям. Было установлено, что главной причиной совершения этого обряда остается именно религиозная мотивация. Собранный эмпирический материал подтвердил тезис ученого, что индифферентное отношение к религии «нельзя рассматривать как нечто чуждое религии, противостоящее религиозной жизни» (статья «Обряд крещения как проявление религиозности», 1969). Тогда же К. проводилось анкетное исследование интенсивности спроса на научно-атеистическую литературу в ленинградских библиотеках. Для обработки данных использовались машинный обсчет материалов, построение макета зависимостей, сведение информации в таблицы, диаграммы и графики. Выяснилось, что свыше 1/3 опрошенных вообще не интересуется и не читает атеистическую литературу, половина- читают лишь изредка и только 7,4% делают это регулярно. Анализ интенсивности спроса на данную литературу не давал, разумеется, прямого объяснения причин ее низкой востребованности, но по-своему оказался «индикатором » действительного отношения к пропаганде атеизма. В 1966 г. К. непосредственно руководил анкетированием и интервью участников слета комсомольского актива страны в Крыму. По результатам оказалось, что в совокупности 24% «активистов» индифферентно относятся как к религии, так и к атеизму, 14,4% опрошенных допускают возможность существования сверхъестественных сил. Важным итогом стала разработка дифференцированной типологии из шести уровней атеистической убежденности молодежи (применялось построение малых шкал, единой шкалы, контура связей между выявляемыми характеристиками, графиков распределения оценок суждений и пр.). К. разрабатывались методики социологических обследований отношения к религии (проведение письменных и устных опросов, обоснование выборки и т. п.), способы обработки конкретных данных, вопросы теоретического обобщения полученных результатов. Наиболее полно все это было отражено в его диссертационном труде «Предмет и методика конкретно-социологических исследований преодоления религии в СССР» (1968). В 1970-е годы К. занимался изучением состояния атеистической убежденности различных социально-демографических групп населения (статьи «Исследование динамики религиозности населения в СССР», 1973; «Основные направления социологического изучения процесса преодоления религиозности », 1974). Наиболее интересным исследованием этого времени с его участием можно считать зондаж общественного мнения о религии и атеизме, проведенный путем опроса 1000 представителей 12 профессиональных категорий ленинградской интеллигенции в 1971-1972 гг. Оказалось, что в среднем более четверти опрошенных считали атеистическую пропаганду ненужной (в том числе 17% из группы учителей, 37,6% медицинских работников, 40,9% ИТР, 44% писателей и музыкантов, 53% архитекторов, 57,9% художников). Близкие результаты показало и проведенное тогда же по методике К. сравнительное изучение отношения к религии и атеизму городского населения Одессы и Ленинграда («Религиозность и атеизм: Социологические очерки», 1974, в соавт.). Научное признание в среде советских и зарубежных исследователей получил труд К. «Социологическое изучение религиозности и атеизма» (1978). Он содержат большой историко-социологический материал, статистику демографии и динамики религиозности в СССР, попытку построения типологии религиозности и атеистичности программу изучения и социологический анализ общественного мнения по вопросам религии и атеизма. Все это описывалось современным понятийным языком социологии, хотя сопровождаюсь и необходимыми ссылками на установки директивных документов КПСС. Методика получения конкретных данных свидетельствовать о научной тщательности проводимых процедур, но обобщающие суждения вынужденно подстраивать реальный результат (констатацию слабости и низкой эффективности атеистической пропаганды) под идеологически мотивированное оптимистическое ожидание распространения и утверждения массового атеизма. Тем разительнее был объективный вывод исследователя, что «за годы Советской власти уровень религиозности снизился примерно на 50%», контрастировавший с данными официальных органов, по которым религиозность сохранялась всего у 8-10% взрослого городского населения. С середины 1970-х годов и до начала «перестройки» основное исследовательское внимание К. уделялось выяснению общественного мнения о религии и атеизме в СССР. Широкомасштабные опросы по его методикам проводились на промышленных предприятиях и в сельской местности нескольких областей страны («Общественное мнение и научно-атеистическая пропаганда », 1976, в соавт.; статья «Организация социологического исследования атеистического общественного мнения», 1985). На рубеже 1980-х и 1990-х годов К. занимался междисциплинарной проблематикой на стыке социологии религии и социальной философии (статья «О соотношении мировоззренческих и социокультурных оценок религии», 1989). Одной из его исследовательских инициатив в эти годы стал проект сравнительного изучения современного состояния религиозности населения Финляндии и Северо-Запада России.