Консенсус

(от лат. consensus — согласие, единодушие, соучастие, согласованность) — наличие между двумя или более индивидами единства взглядов и сходных ориентации в к.-л. отношении. В социол. смысле К-— это согласие значимого большинства людей любого сообщества относительно наиболее важных аспектов его социального порядка, выраженное в действиях. Та или иная степень согласия в мнениях и согласованности в действиях необходима для любой формы социального общения, любой социальной организации. На связь между проблематикой коллективной жизни людей и К. указывал Конт. Так или иначе эту связь фиксировали, начиная с Локка [1], едва ли не все социальные мыслители, принимавшие идею обществ, договора. Однако вплоть до начала 19 в. социол. механизм К. не был предметом специального анализа, т. к. в поле зрения социальных мыслителей находились скорее когнитивные и психологические факторы образования К., резюмируемые в просветительском тезисе: «Мнения правят миром». Одной из первых попыток такого анализа оказалась гегелевская постановка вопроса о механизме обеспечения взаимного «признания» людьми друг друга, к-рый и явл. наиболее общим условием возможности существования об-ва. Этот подход, учитывающий вероятность принудительного К., решительно противостоял взглядам франц. просветителей, согласно к-рым К. представляет собой рационально осознанную солидарность, понимаемую как органическое свойство «нормальной» социальной жизни людей. Эти взгляды разделялись франц. социологами, в том числе Дюркгеймом и его последователями. М. Вебер, следуя гегелевской традиции, стремился понять К. не как атрибут «нормального» («идеального») состояния об-ва, но как его неотъемлемую характеристику, коль скоро оно существует и не распадается, а следовательно, обладает элементарным «порядком». Он решительно противопоставлял К. солидарности, поскольку поведение, основанное на К., не исключает борьбу интересов, конфликт разнонаправленных тенденций и т. д. В соответствии с этим Вебер стремился придать более четкий социол. смысл понятию «К.», отделяя его от соседствующих с ним понятий. По Веберу, К.— это объективно существующая вероятность того, что, несмотря на отсутствие предварительной договоренности, участники той или иной формы взаимодействия достигнут согласия.
При таком понимании К. как поведение, основанное на «согласии», отличается от поведения, основанного на «договоре», ибо К., по Веберу, должен иметь место до «договора»: сначала К., а потом «договор», но не наоборот. Полемизируя со сторонниками психологического толкования К., Вебер утверждал, что «эмпирически значимый» К. может быть вызван самыми разнообразными мотивами, целями и внутр. состояниями участников взаимодействия, отмечая при этом, что особую значимость имеют не психические переживания индивидов, а их сознательная ориентация на К. и действие, основанное на нем. Эта т. зр. противостояла психологическому толкованию К. в духе Тарда и Лебона. В амер. социологии проблематика К. анализировалась Кули и Мидом. После второй мировой войны нек-рые амер. социологи, напр. Л. Вирт, рассматривали исследование К. как «главную задачу» социологии, одним из аспектов к-рой явл. изучение влияния групповой жизни на поведение людей. Такая оценка значимости К. стимулировала дальнейшие исследования в США, гл. обр. в обл. эмпирически ориентированной социальной психологии (Ф. Хайдер, Т. Ньюком и др.).
В этот период понятие К. конкретизируется и детализируется, выделяются его новые аспекты. Шилз рассматривает проблематику К. в макросоциол. контексте взаимоотношения центра и периферии социальных систем [3], связывая ее с вопросом уважения к центру системы, включающей личность, роли, ин-ты, верования и нормы. Он считает, что К. как «состояние аффективной солидарности» по вопросам общего порядка (распределение авторитета, дохода, престижа) может быть достигнут и между «секторами социальной системы», находящимися в «диссенсусе» (отсутствии согласия) друг с другом по частным вопросам. При этом общий К., для к-рого согласие по всем, даже существенным, вопросам не явл. обязательным, будет сохраняться до тех пор, пока разногласия частного порядка не разрастутся до степени, разрушающей «аффективный элемент» солидарности. Отмечая значение К. как необходимого компонента «макросоциального порядка», способствующего установлению сотрудничества людей в решении общих задач системы, Шилз в то же время учитывает, что это не единственный фактор обеспечения «порядка» и его важность вовсе не предполагает «полного» К. Ассимиляции граждан в единый К., распространяющийся на все об-во, препятствуют внутренне «относительно солидарные» субсистемы классов, этнических групп, религ. общностей и т. д. Ее исключают противоречия, существующие между людьми, принадлежащими к центральной институциональной и культурной системе, и представителями «периферий» (согласно Шилзу, каждое об-во состоит из центра и периферии). «Полный» К. оказывается практически невозможным для всех «больших об-в» (включая массовое) в силу органической «недостаточности» коммуникативных процессов, связывающих центр и периферию. Тем не менее обычно все об-ва располагают «достаточным» К. в течение длительного периода, характеризующегося отсутствием гражданских войн и революций, к-рые свидетельствуют о радик. нарушении К. В периоды нормального развития об-ва на его макроуровне мн. процессы совершаются вне К., что не исключает его сохранение по отношению к явлениям, протекающим на микроуровне малых групп.
В 60— 70-е гг. проблематика К. разрабатывается, с одной стороны, в рамках неомарксистской социальной философии, занимая значит, место в теоретических построениях Хабермаса, а с др.— в русле феноменологически ориентированной социологии, отправляющейся от идей нем. социального философа Шюца, связавшего веберовскую концепцию К. с концепцией интерсубъективности нем. философа Э. Гуссерля. Ю. Н. Давыдов